© Журнал Московской Патриархии 10-2008
http://www.srcc.msu.su/bib_roc/jmp/08/10-08/06.htm

Над Русской землёй нависла большая опасность. Лжедимитрий II и его польские военачальники рассылали из Тушина свои отряды, и многие города переходили на сторону самозванца. К осени 1608 года под властью тушинцев фактически оказалось все верхнее и среднее Поволжье и многие местности на севере и в центре России, а Москва находилась на осадном положении. Но полной ее блокаде препятствовал Троице-Сергиев монастырь, представлявший собой в то время сильную крепость. Через монастырь правительство Шуйского поддерживало связь с северными и восточными городами и получало от них подкрепление. Поэтому взятие Троицкого монастыря имело важное стратегическое значение для поляков, которых к тому же привлекали собранные здесь сокровища.

События Смутного времени возвысили историческое значение Троице-Сергиева монастыря. В это трудное для русского народа время обитель Преподобного Сергия явилась оплотом его гражданской и религиозной свободы. С момента появления Лжедимитрия II троицкие иноки стояли на стороне законной власти и призывали народ твёрдо противостоять врагам. Поэтому польский воевода Ян Сапега, убеждая самозванца захватить Троицкий монастырь, говорил ему: “О царю великий Димитрий Иванович! Доколе стужают твоему благородству граворонове сии? Не токмо убо на путех вестников наших преемлют, но наипаче же повсюду имеют многи советники и вся грады развращают; и всех всяко укрепляют, еже не покорятися величеству твоему&htllip; но служити учат царю Шуйскому. Да повелит твое благородие всяко смирити сих; и аще не покорятся, то рассыплем в воздух прахом вся жилища их“.

Надеясь на лёгкий успех, польские паны Сапега и Лисовский решили напасть на Троицкий монастырь. Про Лисовского было известно, что он за свои преступления был “изгнанник из своей земли и чести своей отчуждён“. 23 сентября 1608 года поляки появились у стен монастыря.

День памяти Преподобного Сергия Радонежского, 25 сентября, братия обители и все собравшиеся под покров святого Игумена Земли Русской встретили горячей молитвой о защите от врагов. После молебна они принесли перед его честными мощами присягу о том, что не станут изменниками во время осады, и при этом целовали крест. Когда через несколько дней Сапега и Лисовский предложили сдать монастырь, то архимандрит Иоасаф (священномученик Иоасаф Боровский прославлен в Соборе Радонежских святых. – Прим. ред.) и воеводы по общему согласию дали им такой ответ: “Да весть ваше тёмное державство, гордии начальницы Сапега и Лисовский, вскую нас прельщаете Христово стадо православных христиан … да весте яко и десяти лет отроча в Троицком Сергиеве монастыре посмеется вашему безумному совету. Кое приобретение и почести, еже оставити нам своего православного государя царя и покоритися ложному врагу вору и вам латыне иноверным?… Но ни всего мира не хощем богатства противу своего крестного целования“. Защищая свою свободу и жизнь, монахи и воины вместе с тем охраняли и гроб Преподобного Сергия, который страшились предать на поругание врагам православной веры. Сдача монастыря означала бы не только измену царю Василию Шуйскому, но главное, измену своей вере.

Силы противников были неравны. По мнению многих церковных и гражданских историков, защитников монастыря, способных носить оружие, было не более 2400, в то время как численность осаждавших доходила до 30 000 человек. Обороной руководили воеводы князь Долгорукий и боярин Голохвостов.

Получив решительный отказ осаждённых сдать монастырь, 30 сентября поляки предприняли первый приступ, который был легко отбит. После такой неудачи они начали артиллерийский обстрел монастыря из шестидесяти трёх орудий, продолжавшийся шесть недель. В ночь на 14 октября Сапега, раздражённый удачными вылазками осажденных, снова повёл своё войско на штурм монастыря. Но защитники искусной стрельбой из пушек даже близко не подпустили врагов к стенам обители.

В конце октября после допроса пленного польского ротмистра Брушевского стало известно, что поляки ведут подкоп под стены. Страшная весть не поколебала мужества защитников обители. Они стали принимать все возможные меры, чтобы предотвратить взрыв и разрушение стен. Вскоре удалось установить место подкопа, направленного к Пятницкой башне. 9 ноября подкоп был взорван. Во время этой вылазки крестьяне Шилов и Слота из монастырского села Клементьева совершили подвиг самопожертвования, вошедший в историю: ликвидировав подкоп, сами они погибли во время взрыва. Этот день был очень удачным для осаждённых. Во время вылазки им удалось также захватить несколько вражеских батарей. По свидетельству монастырского келаря Авраамия Палицына, враги потеряли в тот день 1500 убитыми и 500 ранеными. Среди защитников потери были значительно меньше: 174 убитых и 66 раненых. Победителей встречали торжественным колокольным звоном.

Успешной защите Троицкой обители способствовало упование ее защитников на всесильную помощь Божию и ходатайство её Небесного покровителя Преподобного Сергия, которому Божия Матерь ещё при его жизни обещала быть неотступной от его обители. Преподобный Сергий неоднократно являлся троицким инокам и ратникам, ободряя и утешая их. И враги боялись грозного заступника и хранителя Троицкого монастыря: в ночь с 3 на 4 ноября поляки и казаки видели, как вокруг стен обители ходили два старца, похожие на чудотворцев Сергия и Никона. Один из них кадил стены монастыря и осенял их крестом, другой окроплял их святой водой. Донской атаман Стефан Епифанец говорил, что это знамение являет Сергий чудотворец не на добро – “великое падение нашим людям будет“, и взяв с собой 500 казаков, он оставил поляков. Так Преподобный Сергий помогал защитникам своей обители.

Не сумев овладеть крепостью, поляки ушли на зиму в свои лагеря. Вскоре Лисовский со своим отрядом отделился от Сапеги и отправился грабить северные города. Наступившая зима 1608–1609 годов принесла осаждённым новые тяготы. Ценой крови приходилось добывать воду, дрова и продукты. В стенах монастыря собралось множество жителей окрестных сёл и деревень, искавших здесь защиты от тушинцев. В начале зимы от тесноты и недостатка чистой воды и продуктов среди насельников началась цинга. Болезнь ежедневно уносила десятки жизней. Умиравших с трудом успевали причастить Святых Таин. Отпевание совершалось с утра до вечера. Скончалось большинство иеромонахов и иереев, непосредственно соприкасавшихся с больными. Монахи не успевали копать могилы, и часто в общей могиле погребали по тридцать-сорок человек. В течение шести месяцев от болезней скончались 297 монахов, принявших постриг до осады, 500 новопостриженных иноков и 2125 воинов. Умерших стариков, женщин и детей просто никто не считал.

Для защиты монастыря осталось очень малое войско. Воевода Долгорукий и архимандрит Иоасаф через находившегося в Москве троицкого келаря Авраамия Палицына обратились к царю Василию Шуйскому с просьбой о помощи. Но окружённая врагами Москва в то время сама испытывала большие трудности. В создавшихся условиях царь был не в состоянии помочь. За Троицкий монастырь вступился Патриарх Ермоген. Он сказал царю и боярам: “Если будет взята обитель Преподобного Сергия, то погибнет весь предел Российский до Окиана-моря и царствующему граду настанет конечная теснота“. Тогда царь выделил шестьдесят человек под командой Сухого-Осташкова и дал им двадцать пудов пороха. Келарь Авраамий присоединил к отряду двадцать монастырских слуг, находившихся на Троицком подворье. Этот небольшой отряд, пробившийся к осажденным в феврале 1609 года, явился для них существенной поддержкой.

Для прекращения смертоносной эпидемии архимандрит Иоасаф по обычаю предков строить обыденные церкви устроил в Успенском соборе придел во имя Святителя и Чудотворца Николая и 9 мая освятил его. После этого болезнь стала ослабевать и вскоре совсем прекратилась.

С наступлением весны Сапега решил возобновить военные действия. Он считал, что долговременная осада, эпидемия, голод и холод не только значительно сократили число осажденных, но и сломили их дух. В самом деле, ряды защитников сильно поредели. При защите стен обители и в частых вылазках погибло много бойцов, ещё больше их умерло от болезней. Но укрепляемая невидимым, а иногда и видимым, чудесным предстательством Аввы Сергия основанная им обитель продолжала успешно отражать натиск врага.

Вечером 27 мая поляки начали новый штурм. После пламенной молитвы Святой Троице и Преподобному Сергию Радонежскому осаждённые приготовились к бою. Афанасий Ощерин, Паисий Литвин, Гурий Шишкин приняли начальство над горсткой оставшихся защитников. Воевода Долгорукий с сыном находились в самых опасных местах. Когда поляки, прикрываясь большими деревянными щитами, двинулись на приступ, монахи и все, кто только мог, бросились защищать стены. Мужчины стреляли из орудий, били врага копьями и мечами, опрокидывали лестницы со штурмующими. Женщины и дети кипятили воду, серу, смолу и выливали их на головы врагов, засыпали им глаза песком и известью. И когда к утру неприятель стал отступать, осаждённые нашли в себе силы сделать вылазку и даже захватили тридцать пленных.

Весь русский народ с напряженным вниманием следил за неравным поединком малочисленных защитников Троице-Сергиева монастыря с отрядами польско-литовских захватчиков, наводивших ужас на все северо-восточные Русские земли. Героическая оборона обители послужила вдохновляющим примером для народных масс, которые поднялись на борьбу с врагом. Во многих местах вспыхнули восстания крестьянского и посадского населения против польских интервентов и тушинских “воров“. В течение зимы 1608–1609 годов отряды восставших освободили большинство городов Поволжья и севера страны. Царь Василий Шуйский, не надеясь на силы народного движения, послал своего племянника князя Михаила Скопина-Шуйского заключить договор со Швецией о приглашении в Россию шведских вспомогательных войск. Новгородское ополчение Скопина-Шуйского при помощи шведских отрядов с боями приближалось к Москве. Со стороны Владимира наступали войска восставших во главе с воеводой боярином Ф.И.Шереметевым.

В такой обстановке Сапега и Лисовский торопились быстрее овладеть монастырем. К ним на помощь пришел с остатками своего отряда пан Зборовский, разбитый Скопиным под Тверью. Он стал смеяться над Сапегой, который, по его словам, десять месяцев не мог взять этого “вороньего гнезда“. Вначале думали взять монастырь хитростью. Русские изменники боярин Салтыков и дьяк Грамотин стали увещевать осажденных, говоря, что Шереметев и Скопин-Шуйский сдались самозванцу и Москва находится в его руках. На это мужественные защитники отвечали: “Господь с нами и никто же на ны! Добро убо и красно лжете, но никто же имет вам веры; нань же пришли, творите; мы же готови есми с вами на брань“.

31 июля объединенные силы Сапеги, Зборовского и Лисовского предприняли последний отчаянный приступ, но с большим уроном для себя были отбиты.

Стремясь удержать за собой Переславль и Александровскую слободу, Сапега и Зборовский оставили для продолжения осады несколько рот и двинулись навстречу Скопину-Шуйскому. Дважды потерпев поражение, они вынуждены были отступить: Сапега – в свой лагерь под Троицким монастырем, а Зборовский с Рожинским – в Тушино. В октябре Скопин послал на помощь осажденным в Троицком монастыре 900 человек войска. 4 января 1610 года на помощь подошел отряд под командованием Валуева. Тогда соединенными силами осаждённые произвели последнюю вылазку. Напав на врагов с разных сторон, они отогнали их от обители и разорвали кольцо осады. Так победоносно закончилась длительная (23 сентября 1608 – 12 января 1610 года) оборона Троице-Сергиева монастыря.